Вчера смотрела кино "Старухи". Обревелась, хотя фильм совсем не грустный. А обревелась потому, что напомнил фильм одно сказочное местечко. Там видно было так далеко, что, когда солнце заходило за тучи, пасмурно становилось не сразу, а тень ползла-ползла и постепенно наползала на тебя. Там было так сыро, что деревянные заборы все как один становились серыми и обрастали мхом. Там в каждой избе в одном из углов обязательно была специальная полочка для иконы. Там, если кто-то умер, на угол дома вешали полотенце, чтобы душа умершего приходила по утрам к дому умываться росой и вытиралась этим полотенцем. Там можно было увязать по колено босиком в грязи и ловить маленьких синих бабочек. Там можно было лететь с горы на велосипеде, и было не страшно, даже если по дороге слетела цепь или отказали тормоза. Там можно было литрами пить молоко, тёплое, настоящее.

Сейчас там, наверное, тихо и холодно. Когда все умерли, мне ещё долго было так по-детски обидно, что они меня оставили тут одну. Мол, живи, как хочешь. С этого момента тебе некуда будет прийти отдохнуть. А как-то тётя Поля сидела и рассказывала нам всю свою жизнь с самого начала. А под конец начала плакать и спросила, придём ли мы с Аней к ней на могилу? И мы ответили, что придём. Я тогда сидела и улыбалась, мол, я буду хорошей, я не подведу, а внутри всё наизнанку, мол, вот как тяжело живётся ангелам... Тётя Поля для всех была хорошей и никогда не жаловалась. Она умела создать атмосферу и обстановку, в которую хочется возвращаться. И дядя Алик, хоть он и ворчал всё время, а добрый был, хоть и такой, вещь в себе.

Они ушли практически друг за другом. А я не была в том доме три года. А вчера захотелось просто взять билет и съездить туда, посидеть на кладбище, сделать круг по деревне и уехать обратно для того, чтобы никогда не возвращаться. Но мне опять стало страшно. Сказка жива до тех пор, пока ты своими глазами не увидел, что теперь на её месте. Я боюсь увидеть, боюсь.

От тех времён осталась стопка фотографий, несколько файлов, рецепт вологодских щей и ворох воспоминаний, из которого неведомым образом соткался во мне уже отдельный орган. Иногда к нему прикасается случайный запах, звук или оттенок вкуса, и тогда мне кажется, что где-то внутри меня приложили калёным железом.

Где ты, Божья воля, - поле цветов,
Вольная воля, море цветов,
Больное, вольное поле цветов...